Общий уровень падения реальных доходов населения повлек за собой рост долговой нагрузки граждан, что подтверждается статистикой потребительских банкротств. По данным, опубликованным в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве, за период существования процедуры потребительского банкротства с октября 2015 г. по конец 2020 года несостоятельными были признаны 282 284 гражданина[1]. За первое полугодие 2021 г. уровень потребительских банкротств составил четверть от всего количества, которое приближено к 370 тыс. граждан.
Проблематика обращения взыскания на единственное жилое помещение активно обсуждается в научной литературе. Это предопределено неоднозначностью сложившейся судебной практики относительно разрешения вопросов, затрагивающих исполнительский иммунитет. Более узким вопросом этой проблемы является обращение взыскание на такое помещение в рамках процедуры банкротства гражданина.
Сгруппируем и проанализируем основные теоретические и практические проблемы, возникающие в ходе банкротства физического лица, владеющего единственным жильем.
Рассмотрим положения ст. 213.25 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»,[2] согласно которой все имущество гражданина, которое имеется на дату принятия арбитражным судом решения о признании его банкротом и введения дальнейшей реализации имущества, выявленное или приобретенное после даты принятия такого решения, составляет конкурсную массу, однако за некоторым исключением. Перечень таких исключений содержится в статье 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации[3].
Как верно отмечает В.А. Гуреев, одним из принципов исполнительского производства является принцип неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина и членов его семьи [1]. Так, целью установления имущественного иммунитета для физических лиц является обеспечение должника и лиц, находящихся на его иждивении, единственным жильем, пригодным для проживания, от наступления возможных рисков, связанных с обращением взыскания на него по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)».
В данной статье остановимся исключительно на невозможности обращения взыскания на единственное жилье банкрота в связи с участившимися злоупотреблениями со стороны граждан, которые ссылаются на нормы закона об исключении единственного жилого помещения, находящегося на праве собственности, из конкурсной массы. Еще в 2012 году Конституционным Судом РФ было отмечено, что правовое регулирование в части запрета обращения взыскания по исполнительным документам на определенные виды имущества в силу его целевого назначения, свойств и признаков, характеризующих субъекта, в чьей собственности оно находится, как раз-таки обусловило стремление федерального законодателя путем предоставления гражданину-должнику имущественного (исполнительского) иммунитета сохранить за ним и лицами, находящимися на его иждивении, условия, необходимые для достойного существования[4]. Вопрос предела действия исполнительского иммунитета при обращении взыскания на принадлежащие должнику на праве собственности жилые помещения, уже рассматривался Конституционным Судом Российской Федерации[5]. По настоящее время никаких шагов по разрешению предела действия исполнительского иммунитета принято не было, также не были предложены характеристики, определяющие требования к таким жилым помещениям.
В 2012 году Депутатами Государственной Думы был внесен законопроект № 175340-6 «О внесении изменений в статью 446 ГПК РФ (о пределах имущественного иммунитета на единственное пригодное для проживания жилое помещение)»[6]. Субъектами права законодательной инициативы предлагалось определить пределы действия имущественного (исполнительского) иммунитета применительно к единственно пригодному для постоянного проживания гражданина-должника и членов его семьи жилому помещению с тем, чтобы обеспечить возможность удовлетворения имущественных интересов кредитора. Профильным Комитетом Государственной Думы по государственному строительству и законодательству данный проект не был поддержан в связи с отсутствием в нем порядка реализации жилого помещения, на которое обращается взыскание, а также порядка приобретения иного жилого помещения взамен того, на которое обращено взыскание. Также Комитет отметил, что, исходя из текста законопроекта, представляется неясным, каким образом будет производиться оценка стоимости имущества, кем именно будет подбираться такое жилое помещение, в которое подлежит переселению должник и совместно проживающие с ним члены его семьи, где указанные лица будут проживать после продажи взыскиваемого жилого помещения до момента приобретения нового жилого помещения, в какие сроки должно быть приобретено новое жилое помещение. Кроме того, в обосновании Комитет обратил внимание на отсутствие положений, посвященных основаниям, по которым бы проводилось обращение взыскания на жилое помещение, если оно является для указанных лиц единственно пригодным для постоянного проживания. В итоге данный проект был отклонен большинством голосов в первом чтении.
Говоря о целевом предназначении исполнительского иммунитета, Конституционный Суд в Постановлении № 11-П обратил внимание на необходимость соблюдения принципа соразмерности при обеспечении защиты прав и законных интересов участников исполнительного производства и счел необходимым провести уточнение абзаца второго части первой статье 446 ГПК относительно размеров жилого помещения[7]. Исходя из буквального толкования вышеуказанной статьи, правоприменителем не в каждой жизненной ситуации может быть обеспечен надлежащий баланс законных интересов кредиторов и должника. Положение статьи 446 ГПК РФ в приведенной части не может рассматриваться как не допускающее ухудшения жилищных условий гражданина-должника и членов его семьи лишь на том основании, что принадлежащее должнику на праве собственности жилое помещение независимо от его количественных и качественных характеристик, включая стоимостные, является для указанных лиц единственным пригодным для постоянного проживания.
Более того, статья 446 ГПК РФ в рассматриваемой части даже не включает примерных показателей, благодаря которым можно было бы определить уровень обеспеченности жильем как разумно достаточного. В наши дни рынок жилья активно развивается, и изменение структуры жилищного фонда может вызвать несоразмерное и не закрепленное конституционно значимой целью ограничение прав кредиторов. Отсутствие средних показателей применительно к площади и стоимости единственного жилого помещения, а также в целом дифференцированного подхода, порождает сложности при рассмотрении доводов в судах как со стороны должника, так и кредиторов.
В 2018 году в Постановлении «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан» Пленум Верховного Суда РФ четко обозначил, что при наличии у должника нескольких жилых помещений, принадлежащих последнему на праве собственности, помещение, в отношении которого предоставляется исполнительский иммунитет, определяется судом, рассматривающим дело о банкротстве, исходя из необходимости как удовлетворения требований кредиторов, так и защиты конституционного права на жилище самого должника и членов его семьи, обеспечивая указанным лицам нормальные условия существования и гарантий их социально-экономических прав[8]. Кроме этого, согласно указанному Постановлению, не подлежит признанию недействительной сделка, направленная на отчуждение должником жилого помещения, если на момент рассмотрения дела в таком помещении совместно продолжают проживать банкрот и члены его семьи и при возврате помещения в конкурсную массу оно будет защищено исполнительским иммунитетом.
Так, банкроту принадлежали на праве собственности квартира стоимостью почти 21 млн. р. и дом, стоимость которого составляла 1 млн. р. Уровень комфорта, разница в жилой площади и рыночная стоимость двух жилых объектов значительно отличались. Изучив все обстоятельства данного дела, судом было принято решение о продаже дорогостоящей квартиры, несмотря на условия и уровень комфорта, имеющиеся в частном доме[9].
Несмотря на то, что вышеуказанное постановление было разработано уже в 2018 году и вопрос о необходимости введения более четких характеристик, предъявляемых к единственному жилью, назревал, Пленумом Верховного Суда РФ так и не были введены такие уточнения, что негативно сказывается на разрешении споров по таким делам.
Остановимся подробно на категории добросовестности. Ключевым фактором при рассмотрении любого дела, в ходе которого ставится вопрос о возможности исключении единственного жилья должника из конкурсной массы, является добросовестность его поведения [10].
С.А. Карелина придерживается мнения о том, что одним из условий применения механизма банкротства граждан является правомерное поведение должника (добросовестность) и недопущение им правонарушений в сфере банкротства. Важно учитывать, что сомнения в добросовестности гражданина-должника могут быть выражены в виде злоупотреблений с его стороны посредством использования норм о реабилитации в интересах собственного обогащения, через формирование предпосылок для создания различных афер с целью финансового обогащения, через приоритетное погашение или освобождение от исполнения обязательств перед отдельными кредиторами в ущерб другим, а также в возможностях погашения требований путем создания каких-либо препятствий, блокирующих возможность полного удовлетворения требований кредиторов [6, с. 371–372]. Можно с уверенностью констатировать рост участившихся случаев, при которых банкроты ведут себя недобросовестно, намеренно нарушая принцип баланса интересов между должником и кредитором, надеясь на гарантированное применение судом абзаца второго части первой статьи 446 ГПК РФ. Особое внимание на важность поведения должника обращает А.В. Саркисян, подробно анализирующий Определение судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 29 ноября 2018 г. № 305-ЭС18-15724 [8].
Как справедливо отмечает П.М. Морхат, установление пределов действия исполнительского иммунитета должно быть направлено именно на недобросовестных должников, которые выводят дорогостоящее жилье из-под взыскания и освобождаются от долгов [5].
Как недобросовестные действия должника может быть расценена ситуация, когда в преддверии банкротства он добровольно снимается с регистрационного учета в одном месте с тем, чтобы зарегистрироваться в принадлежащем ему на праве собственности единственном жилом помещении [9].
Заслуживающим внимания является Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14 февраля 2020 г. № 17АП-2517/2019(4)-АК по делу № А50-34786/2017, в котором должник пытался исключить из конкурсной массы квартиру площадью более 600 кв.м. (если точнее, это были две квартиры, объединенные в одну)[10]. В другом, схожем по обстоятельствам деле, судом отмечено, что жилой дом, возвращенный в конкурсную массу, многократно превышает размер жилого помещения, необходимого для реализации должником права на жилище – соответственно в удовлетворении заявления должника об исключении спорного имущества из конкурсной массы было отказано[11]. Из анализа приведенных примеров можно резюмировать, что законодательное отсутствие характеристик, присущих единственному жилому помещению гражданина-должника, порождает сложности при разрешении таких споров судами. Должники пытаются найти различные способы сохранения своего единственного жилья независимо от стоимостных показателей жилой площади, от размера жилой площади, от месторасположения такого жилья относительно региона, отдаленности от центра города (элитный жилой комплекс, «сталинская высотка» и др.).
Интересным представляется точка зрения Н.С. Бондаря, который обратил внимание, что использованный законодателем при установлении имущественного (исполнительского) иммунитета в соответствующей его части формальный критерий, выраженный в признаке единственности жилого помещения, пригодного для постоянного проживания гражданина-должника, лишает судебные органы, рассматривающие соответствующую категорию дел, их дискреционных полномочий, необходимых для достижения целей правосудия и установления справедливости по конкретному делу [2].
Такое утверждение среди прочего подтверждает необходимость законодательного введения характеристик, позволяющих признать жилое помещение единственным и раскрыть критерии роскошности и достаточности относительно него.
В теории существует мнение, согласно которому единственным верным способом разрешения существующих в настоящее время противоречий (так и неиспользованным законодателем) послужит формулировка четких критериев достаточности жилья [4]. Ведь существующие нормы, предъявляемые к положениям о социальном найме, имеют другие цели и не могут быть использованы для определения размеров жилой площади в подобных делах. К таким нормам прибегают лишь для того, чтобы определить, сколько квадратных метров достаточно должнику для нормального существования.
Спустя продолжительный период времени важным толчком в решении всех вышеперечисленных вопросов стало обращение гражданин И.И. Ревкова с жалобой в Конституционный суд о проверке конституционности положений абзаца второго части первой статьи 446 ГПК РФ и пункта 3 статьи 213.25 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»[12]. Содержание и значимость данного документа по-разному интерпретируется специалистами. Так, некоторые ученые отмечают важность и положительные стороны данного документа, кто-то из них, наоборот, раскрывает его недостатки.
М.Л. Гальперин, в частности, подчеркивает, что заслуга Конституционного Суда состоит в следующем: именно наличие явной недобросовестности должника по отношению к кредитору может выступить тем решающим фактором, который оправдает с точки зрения конституционного баланса ценностей лишение должника не просто права собственности, а права на жилище его самого и членов его семьи [3].
Судьями Конституционного суда вопрос о признании нормы ст. 446 ГПК РФ неконституционной так и не был решен. Таким образом, окончательное разрешение ситуации по установлению пределов иммунитета ложится на плечи законодателя. Р.Т. Мифтахутдинов считает, что недостаточность данного Постановления состоит в неиспользовании характеристики «роскошное» применительно к единственному жилью: нельзя руководствоваться правилом «давайте продадим то, что дороже, и взамен купим то, что дешевле, потому что разницу можно отдать кредиторам», так как вопрос о возможности обращения взыскания должен быть поставлен только тогда, когда жилище, в котором проживает должник, очевидно является не нормальным и достойным, а избыточно роскошным [3]. Несомненно, данное мнение заслуживает внимания и включения в проработку на законодательном уровне.
Интересным представляется позиция Б.М. Гонгало в части требований, которым должно отвечать предоставляемое должнику и членам его семьи жилое помещение, и в части необходимости включения таких требований в закон в форме, характерной для регулятивных норм [3]. Данная точка зрения представляется верной, так как предложение о включении в закон таких требований позволит судам объективно разрешать споры о единственном жилье гражданина-должника.
Также Б.М. Гонгало не исключает применения правотворческого и правоприменительного опыта советского периода (например, ст. 96, 40, 41 ЖК РСФСР, постановлений судебных органов). Необходимо, чтобы жилье являлось благоустроенным применительно к условиям конкретного населенного пункта; отвечало установленным санитарным и техническим требованиям; не должно допускаться заселение одной комнаты лицами разного пола (кроме супругов); не менее важным является и состояние здоровья граждан, проживающих с должником.
В научной литературе в качестве примера предложен ряд обстоятельств, которые необходимо доказать юристам при рассмотрении дел о предоставлении исполнительского иммунитета единственного жилья должника. К таким обстоятельствам следует отнести: добросовестность должника; давность приобретения жилья; момент возникновения задолженности и неплатежеспособности; место жительства; размер единственного жилья; количество лиц, проживающих с должником; стоимость жилья и размер кредиторской задолженности [2].
Проанализировав вышеизложенное, подробно рассмотрев различные подходы ученых к вопросу исполнительского иммунитета, стоит всецело поддержать значимость изложенной позиции Конституционного Суда, так как цель исполнительского иммунитета состоит в сохранении минимально необходимого имущества, удовлетворяющего нормальное существование должника и членов его семьи, но никак негарантированное, несмотря ни на какие обстоятельства, сохранение такого имущества за должником. Граждане-банкроты зачастую создают искусственную видимость невозможности погашения требований перед кредиторами в полном объеме в связи с тем, что заведомо знают о работающей статье, регламентирующей иммунитет на единственное жилье.
В силу положений Постановления Конституционного суда № 15-П в случаях доказанности недобросовестных действий банкрота, взыскание долга будет более перспективно. Конституционный суд повторно призывает законодателя принять соответствующие поправки в российское законодательство в целях преодоления действия исполнительского иммунитета. Приведенный выше пример внесенного Депутатами Государственной Думы законопроекта нельзя отнести к успешному опыту, более того – работа в указанном направлении не была продолжена. Также нельзя поспорить и с тем, что закон не успевает за развитием судебной практики и существенно тормозит совершенствование института банкротства в этой части, ограничивая судей в возможности обращать взыскание на единственное жилье должников. В своих решениях судьи в приоритетном порядке оценивают соблюдение предусмотренных Конституцией Российской Федерации фундаментальных принципов: о праве частной собственности, о неприкосновенности жилища и другие, непосредственно с ними связанные[13].
Осуществление взыскания на единственное жилье должника будет возможным в случае соблюдения условий, при которых должник и члены его семьи не должны будут оставаться без пригодного для проживания жилого помещения, изменять место жительства (территорию поселения), за исключением согласия со стороны должника, а реализация единственного жилья выполняться с возможностью проведения расчетов по обязательствам перед кредиторами, если большая часть кредиторской задолженности все же будет покрыта. Так, помимо необходимости установления критериев роскошности, достаточности жилья, также назрела необходимость формализовать схему замены большей по площади недвижимости на меньшую. Вопрос о необходимости принятия мер по конкретизации механизма обращения взыскания на единственное жилье, который возможно de lege lata использовать для удовлетворения требований кредиторов, также освещался в научных трудах [8].
В большинстве своем за банкротством граждан стоит спасение дорогостоящего имущества, которое, как правило, влечет ущемление прав кредиторов. Суды продолжат ссылаться на положения, принятые Постановлением КС № 15-П, до тех пор, пока законодатель не прибегнет к работе над изменениями нормативных правовых актов, которые с нетерпением ждут большинство практикующих юристов.
Подводя итоги, необходимо выделить наиболее применимые характеристики, законодательное закрепление которых окажет позитивный эффект на разрешение вопросов, связанных с исполнительским иммунитетом:
- легальное определение добросовестности в действиях должника применительно к исполнительскому иммунитету;
- легальное определение роскошности единственного жилого помещения;
- давность приобретения жилого помещения;
- разъяснение понятия «место жительства должника» (определение по месту регистрации, строго по ГК РФ);
- размеры минимально допустимой площади единственного жилья;
- соотношение площади единственного жилья и количества членов семьи, проживающих с должником;
- стоимость единственного жилья (путем проведения оценочных мероприятий);
- порядок замены большего по площади единственного жилого помещения на меньшее;
- недопустимость понуждения к изменению места проживания должника и членов его семьи (переезд должника ведет к проблемам, непосредственно связанным с его работой, закреплением за организациями, в которых должник и члены его семьи проходят медицинское наблюдение, где осуществляется процесс обучения детей в дошкольных и общеобразовательных учреждениях – очевидно, что местность, в которой проживает гражданин-должник не ограничивается только его жилищем);
- обоснование отказа от исполнительского иммунитета должно иметь реальный экономический смысл.
